Выступление адвоката Аббасова Шохрата

[Colibri 911]

Ваша честь, уважаемые участники процесса! Закончилось судебное следствие по обвинению моего подзащитного в рамках судебных прений по уголовному делу в отношении моего подзащитного, обвиняемого по пунктам "ж" и "и" ч. 2 ст.105 УК РФ. Я хотела бы представить позицию защиты. Прежде всего, я хочу подчеркнуть, что защита полностью осознает тяжесть последствий произошедшего и выражает соболезнования родителям, понесшим утрату. Однако наша процессуальная задача следить за неуклонным соблюдением закона, в том числе принципа презумпции невиновности, который гласит, что все неустранимые сомнения виновности обвиняемого толкуются в его пользу. Защита настаивает на полной недоказанности предъявленного обвинения и просит суд вынести оправдательный приговор. Наша позиция основана на фундаментальных нарушениях принципа презумпции невиновности, глубоком неосознании со стороны обвинения, бремени доказывания по каждому из вменяемых квалифицирующих признаков. По пункту "ж" ч. 2 ст.105 УК РФ "Убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору". Так, выступая в прениях сторон, государственный обвинитель указал на фабулу обвинения: Шохрат должен был прибыть к месту конфликта, оказать поддержку и подавление сопротивления Кирилла и иных препятствующих им лиц, предупредить о появлении сотрудников правоохранительных органов и обеспечить сокрытие с места преступления на другом транспортном средстве. Шахин и Шохрат в неоднократных телефонных переговорах со своими родственниками Низами, Бахтияром и Исаханом, а также Гусейновым рассказывали им об имеющемся конфликте с Кириллом и планируемом его убийстве. Таким образом вступили в преступный сговор, направленный на причинение смерти Кириллу. Данный состав, я полагаю, требует от обвинения доказывания не просто совместных действий, а именно предварительной договоренности между всеми соучастниками о лишении жизни потерпевшего. В материалах дела полностью отсутствуют какие-либо объективные данные, подтверждающие, что между моим подзащитным и другими лицами, находящимися на скамье подсудимых, состоялась конкретная договоренность о совершении убийства. Нет ни переговоров, ни свидетельских показаний, ни документов, которые бы указывали на разработку плана распределения ролей или согласования единого преступного намерения. Исследуемые соединения между указанными лицами подтверждает лишь факт переговоров уже после того, как произошел конфликт. А сам по себе факт знакомства с Гусейновым или родства Аббасовых, а также совместное времяпрепровождение не является и не может являться доказательством преступного сговора. Версия следствия его соединения является голословной. Утверждение обвинения о том, что группа лиц действовала согласованно, является ничем не подкрепленной гипотезой. Не представлено никаких доказательств о взаимопонимании, согласованности достижения именно преступного результата в виде смерти, а наоборот, все свидетельствует о том, что действия Шохрата были совершены спонтанно, без единого умысла, что исключает указанную квалификацию. Данная квалификация является юридически несостоятельной, так как основной конструктивный признак состава — это предварительный сговор на убийство. Он не доказан. В своей речи государственный обвинитель говорит о том, что они не увидели в протоколах осмотров дисков, предоставленных сотовыми операторами, детализации телефонных соединений, совершенных до момента нанесения удара ножом Кирилла. Но ведь это прямая задача следствия и обвинения не просто упомянуть, а юридически доказать, документально зафиксировать факт телефонного соединения, превратить его из обычного события в вещественное доказательство. В данной же ситуации нам просто предоставили информацию. Такие соединения были. Далее, если говорить по пункту "и" ч. 2 ст.105 УК РФ "Убийство из хулиганских побуждений". Считаю, что также не доказан ключевой признак состава преступления "хулиганские побуждения". Согласно сложившейся практике Верховного Суда Российской Федерации, убийство из хулиганских побуждений совершается на почве явного неуважения к обществу и к принятым нормам морали, когда поведение подсудимого является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, а также продемонстрировать пренебрежительное отношение к нему. Я полагаю, что обвинение построено на косвенных, противоречивых и недопустимых доказательствах. В деле присутствуют многочисленные неустранимые сомнения как в самом факте совершения преступления моим подзащитным, так и в форме вины, мотивах, обстоятельствах и отягчающих ответственность. Сторона обвинения не выполнила свою обязанность по представлению достоверных и допустимых доказательств, подлежащих презумпции невиновности. В соответствии со статьей 14 УПК все возникшие сомнения толкуются в пользу обвиняемого. Конфликт носил частный характер между двумя конкретными лицами. Обвинение не опровергло версию защиты о том, что между Шахином и потерпевшим произошел конкретный конфликт, а именно неправильная парковка автомобиля, послужившая непосредственным поводом к ссоре и последующим действиям. Личная обида, неприязнь либо месть — это мотивы, не образующие состав убийства из хулиганских побуждений. Сторона обвинения, не желая установить истинные мотивы произошедшего, выбрала наиболее тяжкий квалифицирующий признак, не имея на то достаточных оснований. Это привело к необоснованному ужесточению обвинения, нарушения принципа справедливости. В прениях государственный обвинитель говорит о том, что одним из ключевых доказательств по делу является запись камеры видеонаблюдения, установленной на подъезде. И я соглашусь, но я полагаю, что это является одним из главных доказательств полной невиновности моего подзащитного. На данной записи мы видели, как Кирилл подъезжает к дому по адресу Краснодарская, дом 74, корпус 2. Паркует свой мотоцикл таким образом, чтобы автомобиль Камри белого цвета не мог выехать от подъезда. Возле же данного подъезда паркует свой автомобиль свидетель, который, в свою очередь, выйдя из автомобиля, оценивает обстановку и намеренно перепарковывает автомобиль ближе к мотоциклу Кирилла, тем самым препятствуя проезду водителя автомобиля Камри. Далее мы видим, как свидетель уходит, продолжая наблюдать за развитием ситуации из окна своей квартиры. После того как он видит хозяина белой Камри, выходит из подъезда с включенной камерой мобильного телефона, говоря Шахину о намерении выложить видео в Интернет. Но при этом мы видели, что Шахин не реагирует на эти высказывания. К Шахину и свидетелю подходят Кирилл, свидетель, а также свидетель. И совершенно отчетливо на видеозаписи видно, что между участниками событий нет никакой агрессии. Они свободно передвигаются по территории. Но свидетелю хочется продолжения, и он начинает тыкать рукой Шахина, который совершенно спокойно убирает его руку, разогнув свою. "Снова не получилось" - именно так хочется сказать стороне защиты, глядя на эти кадры. Если мы обратимся к заключению специалиста номер 354.25  от 19 мая 2025 года, который был исследован в процессе судебного следствия, непосредственно иллюстрация 55, кадр 21661 ЭСВЭ, мы увидим, что Шохрат приехал на место совершения преступления в 19:23. Он спокойно начинает двигаться по направлению к остальным участникам событий. И даже в момент, когда Кирилл толкает Шахина, от чего последний падает на землю, он не изменяет своего поведения, а осуществляет попытки удерживать Шахина. Кроме того, на видео видно, как свидетель удерживает Кирилла за руку, что подтверждается также и иллюстрацией кадр номер 21666 ЭСВЭ. И даже в момент попытки Шахина нанесения удара Кириллу, Шохрат продолжает попытки удерживать брата. Об этом в своих показаниях говорит и свидетель. На видео действительно видно, как Шохрат наносит удар. Удар правой рукой сверху вниз в области находится Ковалев и Шахин. В своих показаниях Шохрат пояснил: удар был нанесен с целью разнять руки Кирилла и Шахина. Все это время Шохрат просит свидетеля и свидетеля не допустить драки между его братом и Кириллом, так как опасается за брата. Ведь Кирилл крупнее и сильнее физически, выше ростом, что является его явным превосходством. Однако мнение свидетеля и свидетеля на этот счет иное. Шахин и Кирилл должны разобраться один на один, как неоднократно это говорится в их речи. В связи с чем Шохрат вновь предпринимает попытки направиться в сторону дерущихся, но его пытаются удерживать. При этом он падает вперед. В своей речи государственный обвинитель говорит, цитирую: "Шохрата буквально оттаскивают от Кирилла, что удержать его получается только двоим взрослым людям, а потом он еще бежит доставать из машины пистолет". По мнению защиты, государственный обвинитель пытается ввести в заблуждение. А далее, благодаря прицелу камер видеонаблюдения, разворачивается спецоперация. Что подразумевает государственный обвинитель под данным определением? Нам остается только догадываться. И складывается стойкое убеждение, что в ходе судебного разбирательства стороны просматривали разные записи камер видеонаблюдения. Мы видели, что свидетель держит Шохрата за правое плечо сзади, а свидетель и вовсе находится в стороне и не трогает его. Шохрат не предпринимает попытки вырваться и стоит на месте. Действительно, как сказал государственный обвинитель, Шохрат в 19:27 перегоняет свой автомобиль от подъезда вышеуказанного дома. Но лишь с целью освобождения проезжей части для свободного доступа скорой помощи. Более того, государственный обвинитель намеренно умалчивает о том, что в 19:31 Шохрат бежит встречать машину скорой помощи, помогает достать тяжелую тележку-каталку. Говорить о том, нужна ли была его помощь в тот момент, сейчас нецелесообразно. Он помогает погрузить Кирилла на каталку и транспортировать в карету скорой помощи. Что же касается пистолета, о котором говорит государственное обвинение, тут сразу же хочется обратить внимание суда на тот факт, что показания скрытого свидетеля, данные которой были сохранены на протяжении предварительного следствия, а также судебного следствия втайне, противоречивы и непоследовательны. Видела, как в автомобиле, принадлежащим Шохрата, на переднем сидении, лежал пистолет в кобуре черного цвета. Он достал его из кобуры, но не смогла пояснить, для чего. И что же было дальше? Ничего, уважаемый суд, далее не было ничего. Физически невозможно увидеть из окна дома, откуда велась съемка, сквозь затянутые черной пленкой стекла машины марки БМВ, принадлежащей Шохрата, что находилось в машине. Кроме того, свидетель путается в показаниях, из-за чего произошел данный конфликт. Как ей непосредственно стало об этом известно? Утверждает, что Кирилл вышел из подъезда дома по адресу Краснодарская, дом 74, корпус 2. И тут снова возникает вопрос для чего государственное обвинение необоснованно фокусируется на пистолете, выводя его на первый план? Однако если отбросить эмоциональную риторику и обратиться к материалам дела, мы не обнаружим правовой связи данного предмета с инкриминируемым деянием моему подзащитному. Упоминание оружия используется здесь в качестве смысловой подпорки, призванной скрыть шаткость и спекулятивность основной обвинительной конструкции. Более того, как говорилось ранее моими коллегами, просматривая запись, которая производилась на сотовый телефон, принадлежащий свидетелю, который в тот момент находился в кармане последнего, было отчетливо слышно, что свидетель не дает оказать помощи Кириллу, не подпускает к нему, оскорбляет и угрожает как Шахину, так и Шохрату. Кроме того, мы слышим крики свидетеля, который просит Кирилла не закрывать глаза и в то же время говорит ему дословно: "Вот, будешь знать, к чему это приводит", позволяя стороне защиты сделать вывод осознанности действий Кирилла. Кирилл и Васякин припарковали свои транспортные средства с определенной целью преподать урок нарушителю. Но мы все видим, к чему это привело в реальности. И в рамках данного уголовного дела допрошенные свидетели подтверждают факт того, что у подъезда конфликт возник внезапно. Также мне хотелось бы сказать об индивидуальной ответственности, о том, что уголовная ответственность носит сугубо личный характер. Это краеугольный принцип правового государства, который гласит отвечать должен лишь тот, кто совершил деяние возлагать бремя вины на родственников — значит подменять правосудие коллективной ответственностью, что недопустимо и противозаконно. Никто не может нести ответственность за поступки другого человека, даже самого близкого. Родственные узы не правовая категория, а личностная. Вина не передается по наследству, не распространяется по семейному признаку. Мы должны помнить, что семья Шахина это такие же граждане, чьи права и достоинство защищены законом, законом РФ, так как все они здесь проживают. Они не являются ни соучастниками, ни носителями ответственности за чужой поступок. А в части предъявленного потерпевшими гражданского иска хочу сказать следующее, что институт гражданского иска в уголовном процессе, регламентированный статьей 44 УПК, обладает дуалистической природой. Его заявления интегрированы в уголовное судопроизводство, однако его содержательное разрешение по своей юридической сути является произвольным от гражданско-правовых отношений. Уголовный суд устанавливает причину вреда в виде преступных действий, не обладает ни необходимой процессуальной базы, ни зачастую компетенции для деятельной количественной оценки этого вреда. А также применение норм гражданского кодекса и способов защиты гражданских прав. Я полагаю, что такой анализ требует более тщательного изучения. Также должен быть самостоятельной процедурой, предусмотренной непосредственно Гражданским процессуальным кодексом РФ, где считаю, что будет в полной мере реализован принцип диспозитивности и состязательности, а также каждая сторона не будет лишена возможности предоставить те доказательства, на которые непосредственно она ссылается. Аналогичное мнение у меня и по поводу взыскания процессуальных издержек за участие адвоката в судебном заседании. В связи с чем я прошу в данном судебном процессе отказать в удовлетворении заявленного гражданского иска, а также заявления о выплате процессуальных издержек. Кроме того, уважаемый суд, я вынуждена обратить ваше внимание на тезисы, прозвучавшие в речи государственного обвинителя, охарактеризовавшего денежный перевод потерпевшим как издевательская подачка. Я полагаю, что своей речью он вышел за рамки уголовного процесса. Данное высказывание несет в себе уничижительный и оскорбительный смысл и предназначено не прояснить обстоятельства дела, а сформировать у суда негативное, предвзятое отношение к нашим подзащитным. Я полагаю, что задача государственного обвинителя беспристрастно и объективно поддерживать обвинения, основываясь на фактах, но никак не на своих эмоциях. В связи с вышеизложенным я прошу уважаемый суд признать моего подзащитного невиновным в инкриминируемом ему деянии преступления, предусмотренном пунктам "ж" и "и" ч. 2 ст.105 УК РФ, и вынести в отношении Шохрата оправдательный приговор.

 

P.S: Текст сгенерирован искусственным интеллектом на основе аудиофайла и может содержать не точности и быть не полным.